Шар судеб сминает жизни человеческие,
как град поле пшеничное
как град поле пшеничное
Спойлеры и ключевые цитаты, не читавшим – не входить!Конечно, мне не хотелось чтобы Алва возвращался в
Небольшое отступление. Вышеизложенное было моим вИдением событий вокруг Алвы и его поступков по прочтении «Яда минувшего». После длинной, азартной и крайне увлекательной беседы на эту тему с Шаманом я начала склоняться к ещё более радикальной точке зрения, но озвучивать её не стану. Бо это (Ц) и не моё
Теперь немножко о всяких прочих, не столь центральных персонажах.
Хорошо у Гатти получаются военные . Но как бы не ещё лучше у неё получаются священники, судейские и дипломаты – те, кто воюет словом . Право же, после Сильвестра, Бонифация, Оноре и постоянно упоминаемого Адриана трудно было надеяться на появление ещё одной видной и симпатичной фигуры, представляющей Церковь. К счастью, кардинал Левий не стал заморачиваться этой ерундой , а просто принял активное участие в драматических событиях в Ракане. Умело используемые им механизмы влияния на паству (любого уровня!) уже приносят свои плоды. И позволяют нам надеяться, что, как бы ни завершилась битва титанов - если этот Мир после неё устоит – в будущем Талиг не останется без мудрого идейного руководства
Отмечу и мэтра Инголса – опытного юриста, агента, поэта своего дела . Пусть он участвовал в сюжете пока что очень мало, но уже успел понравиться . Дружеские беседы с Повелителем Молний, мягкий юмор и душевное расположение к Его Крысейшеству говорят целиком в пользу мэтра. А суеверный ужас при виде манеры герцога Эпинэ вести интригу и данный от всего сердца дружеский совет характеризуют его как человека честного и в высшей степени милосердного
«Юриспруденция – удивительная вещь, сочетающая безумие поэта с беспощадностью математика и наглостью кошки. То, что обычному человеку кажется очевидным, для юриста эфемернее радуги, зато откровенная чушь может стоить жизни и имущества»
(с) мэтр Инголс
Трио дипломатов, куда помимо маркиза Габайру и «графа Ченизу» я включаю ещё и графа Валмон, доставило мне просто массу удовольствия . Изумительно-остроумные и игриво-доверительные беседы вышеозначенных господ в любой комбинации – это истое украшение романа и пиршество духа . То, как Марсель сумел вписаться в эту тесную компанию из прожжённых лисов и интриганов, говорит о прекрасных задатках (ещё бы! фамильное!) и сулит ему в будущем блестящие перспективы на многотрудном дипломатическом поприще
«- Значит, я дезертировал? – уточнил Марсель. – Что ж, я так и думал. Армия - пренеприятная вещь. Утренние вставания, отсутствие горячей воды, какие-то приказы… Я с трудом дотерпел до Урготеллы и понял, где моё место.
- Не пытайтесь обмануть собственного отца, скрывая истинную подоплёку своего отвратительного поступка, - строго произнёс граф Валмон. – Вы, будучи пьяным, разгласили интимную тайну герцога Алва, испугались его мести и бросились за спасением к Фоме»
Скажу отдельно по Матильде. Я очень рада, что она активно вернулась в сюжет. И затрудняюсь выразить словами степень своего ей сочувствия. Осознать, что единственная родная кровиночка оказалась эгоистичным чудовищем, что ты вырастила и взлелеяла - пусть не погибель Мира, но существо, несущее в этот Мир предательство, смерть и войну – это очень страшная судьба. Матильда честна, она не захотела да и не была способна лгать себе: осознав всю глубину порочности собственного внука, она покинула его, тем самым отрекаясь навсегда. И возблагодарила судьбу, попав в плен всего лишь к врагам собственной семьи. Страшная судьба.
Вы скажете, я преувеличиваю? Что такое одна Матильда Алати против неисчислимых бед, принесённых Раканом «Великой Талигойе»? Но это было особенное предательство. Альдо лишил свою бабку будущего – в том смысле, в каком мы продолжаем жить в наших потомках. И я очень надеюсь, что он полновесно заплатит ещё и за это.
«- Матильда Ракан бежала? – задумчиво произнесла Катарина. - Это конец… Если не выдерживает материнская любовь, значит, человек больше чем умер. О мёртвых плачут, а бегут – от выходцев.
- Матильда не мать, - зачем-то напомнил Эпинэ, - а бабушка.
- Это ещё страшнее»
В романе было очень много интересных и острых поворотов во взаимоотношениях различных персонажей, от давно ожидаемых сражений (двух фурий – Луизы и Мирабеллы) до совершенно неожиданных альянсов (Луиза и граф Ларак). Самыми поразительными для меня, пожалуй, стали неожиданная беременность Катарины Оллар и распад любовного треугольника, поначалу казавшегося вечным: Альдо-Мэллит-Робер. То, что чувства Робера к девушке выгорели до тла, показалось одновременно и неожиданным, и закономерным. Слишком много всего происходит в этот Излом, слишком много. За несколько месяцев люди успевают прожить целую жизнь; измениться, измениться и ещё раз измениться. А любовь – материя настолько тонкая и трепетная, что уберечь её не смогла бы не то что добрая воля, но даже клятва на крови. Не судьба
[окончание следует]